Сижу, перебираю, стараясь не повредить рассыпающиеся клочки выгоревшей бумаги. Мелькают лица, почти все незнакомые, лица людей, умерших за десятки лет до моего рождения. На потускневших картинках осталась история страны в самом дорогом из её воплощений.
Мальчик и девочка в дореволюционных нарядах. Я не знаю, кто они, но край фотографии неровный, отрезанный – рядом с детьми стоял их отец, белый офицер.
У моей семьи странная судьба – белых расстреляли большевики, большевиков – фашисты. Семья дедушки, царская аристократия, убежала в Америку в начале 1918, родители и три брата. Так получилось, что он, самый младший, был в гостях у родни, забрать его просто не смогли. Дедушка мечтал найти братьев, но ему, полковнику Красной Армии, нельзя было даже заикнуться о родственных связях с иностранцами.
Ещё одна обрезанная фотография, 1913 год.
Довоенные кадры, тихий 1939. В нижнем ряду справа – моя бабушка, медик. Подпись выцвела, но можно прочитать, что это Украина.
Русалки-1939
Бабушка, капитан Красной Армии, 1945.
Медсестра, 1924 год.